В грузинском городе Гори демонтирован памятник Иосифу Сталину. Это последний из памятников Сталину на территории бывшего СССР, возведённых при его жизни (в 1952 году). Шестиметровая статуя будет перенесена во двор дома-музея Сталина в Гори. Площадь во время демонтажа была оцеплена полицией, полицейские в штатском запрещали съёмку, а у кого-то из журналистов отобрали видеокамеру и стёрли все записи.

Госминистр евроинтеграции Грузии Георгий Барамидзе заявил: "Мы не боремся с историей, просто у всего должно быть своё место".

Многим (включая и автора этих строк) до сих пор казалось, что грузинская элита, тщательно затаптывая и вытравляя всякие следы советского прошлого, всё-таки сделает исключение для Сталина. Ведь это, как-никак, "самый известный в мире грузин"...

К тому же новейшая история Грузии памятна случаями протеста против развенчания Сталина. Конечно, тут нельзя не вспомнить просталинскую и антихрущёвскую демонстрацию в Тбилиси 1956 года.

Между прочим, автору этих строк доводилось общаться с одним из участников той давней демонстрации. После неё он попал за решётку в качестве политзаключённого, в конце 80-х был радикальным оппозиционером-демократом, противником Горби и Ельцина, а сейчас служит православным монахом в одном российском монастыре. Он говорил: "Я тогда ни черта не понимал, но дело было не в Сталине. Мы выступили за достоинство грузинского народа, за независимость Грузии".

А в 1961 году глава грузинской компартии Мжаванадзе устроил беспрецедентную "акцию протеста". Хрущёв хотел поручить именно ему выступить на XXII съезде КПСС с предложением вынести тело Сталина из Мавзолея. Видимо, Мжаванадзе чувствовал, что земляки ему этого не простят. И тогда, как рассказывали, он нашёл оригинальный выход из положения: разом съел чуть ли не два килограмма мороженого, и простудил себе горло. Охрип и на съезде выступать не смог...

Вячеслав Молотов рассказывал об этом случае: "Хрущёв просил, чтобы он (Мжаванадзе) выступил на съезде с таким предложением, а он съел столько мороженого, что посадил голос. Хрущёв отругал его. Выступил Предсовмина Грузии Джавахишвили...".

В 1961 году памятники Сталину по всему СССР были снесены, но монумент в Гори решили оставить. Очевидно, такой уступкой в Кремле хотели погасить возможные протесты грузин. "Чёрт с ним, - будто бы сказал тогда Хрущёв, - пусть в стране останется один памятник".

И вот последний памятник тоже снесён. Причём сделано это по "лучшим" образцам хрущёвского 1961 года: посреди ночи, тайком, с запретом съёмки и затыканием камер. Безо всякого предварительного обсуждения, не говоря уж про какие-то голосования.

Либеральная российская печать приводит слова тбилисского художника Владимира Адвадзе: "Считаю, что такие решения должны приниматься и реализовываться открыто. Казалось бы, после трагедии в Кутаиси, когда во время демонтажа мемориала павшим в войне с фашизмом погибли молодая женщина и её дочь, власть должна была повести себя иначе..."

Но не умеют постсоветские СНГ-овенные чиновники вести себя иначе, не умеют, что ж тут поделаешь! А в чём причина? Очевидно, на Западе решили, что принимать в свои объятия страну, где сохраняется культ "самого известного грузина", никак невозможно. Вероятно, последовал "добрый совет", который грузинские власти и поспешили исполнить со своим обычным усердием не по разуму...

Точно также, в дикой спешке, сносили недавно и мемориал в Кутаиси, когда не обошлось без жертв. Известное дело: заставь чиновника богу молиться, он и лоб расшибёт. Добро бы себе...

А с каким трепетом президент Саакашвили относится к мнениям и советам своих западных друзей, все могли наблюдать воочию, когда в ходе разговора с заокеанским собеседником г-н Саакашвили нервно зажевал собственный галстук... И его можно понять, ведь тогда решался судьбоносный вопрос: "Любит? Не любит? Плюнет? Поцелует? К сердцу прижмёт? К чёрту пошлёт?"..

Что ж, у каждой эпохи свой кулинарный хит. В одну эпоху - мороженое, съеденное из фронды к начальству, в другую - "галстукбургер", зажёванный от избытка любви к нему. В одни эпохи кусают, в другие лижут. Кому что нравится... Но мне, если честно, больше по душе мороженое.