Содержание теоретических исследований ряда ученых левого спектра реформистского направления, которые уподобляются Бухарину с его "эклектикой", разделяя политику и экономику, можно обобщить следующим:

• в экономической теории марксизма отсутствует раздел, посвященный переходному периоду от капитализма к социализму, когда неизбежно сочетание плана и рынка;

• в СССР существовало нерыночное квазитоварное производство без экономического механизма сравнения затрат и результатов;

• в рамках Госплана СССР отсутствовал механизм для экономически объективного определения рентабельности производства и СССР в этом отношении зависел от рыночного механизма, действовавшего на Западе;

• для России необходимо не восстановление социализма советского типа, а создание планируемой рыночной экономики; • планово-договорная модель экономики является идеалистической моделью экономики;

• России нужна планово-рыночная экономика такого типа, как при НЭПе и в современном Китае;

• государственное планирование и управление должны использоваться в тех сферах экономики, где рынок не может обеспечить положительных результатов в условиях России (холодный климат, большая территория, высокий уровень коррупции и преступности), а поэтому в госсобственности должны находиться природные ресурсы и земля, природная рента, основные системы энергетической, транспортной и социальной инфраструктуры, оборонная промышленность, финансовая сфера, а так же производство и продажа алкоголя и табака;

• в СССР отсутствовал как стоимостной, так и объективный нерыночный механизм сравнения полезных эффектов производства с затратами на ее производство. Это препятствовало широкому использованию результатов научно-технической революции в производстве, что являлось одной из основных причин гибели СССР. Поэтому возврат к экономике советского типа в современных условиях являлся бы ошибкой, гибельной для России.

В своем письме к Вейдемейеру от 15 марта 1852 года Маркс пишет: "Что касается меня, то мне не принадлежит ни та заслуга, что я открыл существование классов в современном обществе, ни та, что я открыл их борьбу между собою. Буржуазные теоретики задолго до меня изложили историческое развитие этой борьбы классов, а буржуазные экономисты - экономическую анатомию классов. То, что я сделал нового, состояло в доказательстве следующего: 1) что существование классов связано лишь с определенными историческими фазами производства; 2) что классовая борьба необходимо ведет к диктатуре пролетариата; 3) что эта диктатура сама составляет лишь переход к уничтожению всяких классов и обществу без классов…".

Разъясняя марксизм, В.И.Ленин ("Государство и революция") дает общее понятие о марксизме как о теории, обосновывающей для пролетариата необходимость завоевания политической власти в целях осуществления социальных задач.

"Главное в учении Маркса есть классовая борьба. Так говорят и пишут очень часто. Но это неверно. Из этой неверности сплошь да рядом получается оппортунистическое искажение марксизма, подделка его в духе приемлемости для буржуазии. Ибо учение о классовой борьбе не Марксом, а буржуазией до Маркса создано и для буржуазии, вообще говоря, приемлемо. Кто признает только борьбу классов, тот еще не марксист, тот может оказаться еще не выходящим из рамок буржуазного мышления и буржуазной политики. Ограничивать марксизм учением о борьбе классов - значит урезывать марксизм, искажать его, сводить к тому, что приемлемо для буржуазии. Марксист лишь тот, кто распространяет признание борьбы классов до признания диктатуры пролетариата. В этом самое глубокое отличие марксиста от дюжинного мелкого (да и крупного) буржуа. На этом оселке надо испытывать действительное понимание и признание марксизма. И неудивительно, что когда история Европы подвела рабочий класс практически к данному вопросу, то не только все оппортунисты и реформисты, но и все "каутскианцы"(колеблющиеся между реформизмом и марксизмом люди) оказались жалкими филистерами и мелкобуржуазными демократами, отрицающими диктатуру пролетариата…Оппортунизм не доводит признания классовой борьбы как раз до самого главного, до периода перехода от капитализма к коммунизму, до периода свержения буржуазии и полного уничтожения ее. В действительности этот период неминуемо является периодом невиданно ожесточенной классовой борьбы, невиданно острых форм ее, а следовательно, и государство этого периода неизбежно должно быть государством по новому демократическим (для пролетариев и неимущих слоев вообще) и по-новому диктаторским (против буржуазии)…Сущность учения Маркса о государстве усвоена только тем, кто понял, что диктатура одного класса является необходимой не только для всякого классового общества вообще, не только для пролетариата, свергнувшего буржуазию, но и для целого периода, отделяющего капитализм от "общества без классов", от коммунизма. Формы буржуазных государств чрезвычайно разнообразны, но суть их одна: все эти государства являются так или иначе, но в последнем счете обязательно диктатурой буржуазии. Переход от капитализма к коммунизму, конечно, не может не дать громадного обилия и разнообразия политических форм, но сущность будет при этом неизбежно одна: диктатура пролетариата… Но важно выяснить себе, как бесконечно лживо обычное буржуазное представление, будто социализм есть нечто мертвое, застывшее, раз и навсегда данное, тогда как на самом деле только с социализма начнется быстрое, настоящее, действительно массовое, при участии большинства населения, а затем всего населения, происходящее движение вперед во всех областях общественной и личной жизни. Демократия есть форма государства, одна из его разновидностей. И, следовательно, она представляет из себя, как и всякое государство, организованное, систематическое применение насилия к людям. Это с одной стороны. Но, с другой стороны, она означает формальное признание равенства между гражданами, равного права всех на определение устройства государства и управления. А это, в свою очередь, связано с тем, что на известной ступени развития демократии она, во-первых, сплачивает революционный против капитализма класс - пролетариат и дает ему возможность разбить, сломать вдребезги, стереть с лица земли буржуазию, хотя бы и республикански-буржуазную государственную машину, постоянную армию, полицию, чиновничество, заменить их более демократической, но все еще государственной машиной в виде вооруженных рабочих масс, переходящих к поголовному участию народа в милиции.…Научно-образованный персонал…: эти господа работают сегодня, подчиняясь капиталистам, будут работать еще лучше завтра, подчиняясь вооруженным рабочим".

В предисловии к изданию речи В.И.Ленина "Об обмане народа лозунгами свободы и равенства" приводится следующее: "Диктатура пролетариата есть особая форма классового союза между пролетариатом, авангардом трудящихся, и многочисленными непролетарскими слоями трудящихся (мелкая буржуазия, мелкие хозяйчики, крестьянство, интеллигенция и т.д.) или большинством их, союза против капитала, союза в целях полного свержения капитала, полного подавления сопротивления буржуазии и попыток реставрации с ее стороны, союза в целях окончательного создания и упрочения социализма. Это особого вида союз, складывающийся в особой обстановке…это союз твердых сторонников социализма с колеблющимися его союзниками, иногда с "нейтральными"(тогда из соглашения о борьбе союз становится соглашением о нейтралитете), союз между неодинаковыми экономически, политически, социально, духовно классами".

То есть, классиками однозначно определен смешанный характер экономики, но при "стержневой" роли Коммунистической партии и различных "приводных ремнях" к классу и массам в виде профсоюзов и общественных организаций.

На 10-ом съезде РКП(б) 9 марта 1921 года прозвучало, что "диктатура пролетариата невозможна иначе, как через Коммунистическую партию". Кроме того, в статье "Еще раз о профсоюзах, о текущем моменте и ошибках тт. Троцкого и Бухарина" В.И.Ленин обвинял Бухарина в эклектике за соединение политического и хозяйственного подхода: "Политика есть концентрированное выражение экономики…Политика не может не иметь первенства над экономикой. Рассуждать иначе, значит забывать азбуку марксизма".

Из ленинских положений нельзя не процитировать отрывок из работы "Детская болезнь левизны в коммунизме": "…Пока существуют национальные и государственные различия между народами и странами единство интернациональной тактики коммунистического рабочего движения всех стран требует не устранения разнообразия, не уничтожения национальных различий…, а такого применения основных принципов коммунизма (Советская власть и диктатура пролетариата), которое бы правильно видоизменяло эти принципы в частностях, правильно приспосабливало, применяло их к национальным и национально-государственным различиям. Исследовать, изучить, отыскать, угадать, схватить национально-особенное, национально-специфическое в конкретных подходах каждой страны к разрешению единой интернациональной задачи, к победе над оппортунизмом и левым доктринерством внутри рабочего движения, к свержению буржуазии, к учреждению Советской республики и пролетарской диктатуры - вот в чем задача переживаемого всеми передовыми странами исторического момента. Главное -… в привлечении авангарда рабочего класса, в переходе его на сторону диктатуры пролетариата против буржуазной демократии".

Ленинский социализм - это планомерная организация общественно-производительного процесса для обеспечения защищенности, благосостояния и всестороннего развития всех членов общества при диктатуре пролетариата, Советской власти, руководящей (стержневой) роли коммунистической партии, направленной на преимущественное укрепление и повышение социально-экономической эффективности общенародного(государственного) сектора экономики. Надежным последователем Маркса-Ленина и творческим учеником был И.Сталин. С одной существенной особенностью – он, в своей реальной политэкономической деятельности, «уклонялся» в сторону цивилизационных основ развития общества.

Сталин был лидером – не столько для всего советского народа, а сколько для многонационального русского человека. И его первый тост за победу в Отечественной войне всегда поднимался за мужество, терпеливость и стойкость именно русского человека. Сталин сумел значительно потеснить мировоззренческую идеологическую нишу марксизма во время ВОВ – он оказал существенную поддержку православной церкви и дал ей определенные гарантии безопасности. Это не удивительно. Как ученик духовной православной семинарии и основательно образованный человек Сталин понимал, что вместе с марксизмом на русскую православную почву была внесена католическая идеология насилия: через составную часть марксизма в виде французского социализма. Еще в достаточно ранней своей работе «Анархизм или социализм» Сталин дал формы социализма как переходного периода: марксизм, анархизм (общественный, бакунинско-кропоткинский) и реформизм (анархизм личностный, штирнерско-махновский). Перепись населения 1937 года показала, что в большевистской стране в условиях жесткого атеистического «красного термидора» более половины населения не побоялись отнести себя к верующим, в том числе 70% - к православным. После очевидного перелома в Отечественной войне в 1943 году у Сталина появляется возможность восстановить каноническую структуру РПЦ. В 44-м снимается фильм «Иван Грозный» с полным показом церковной службы при возложении «шапки Мономаха» - царь в нем объявляет о Москве как о третьем Риме.

В феврале 1945 года архиереи нарекают патриарха Московского и всея Руси Алексия (первого). Однако после войны провести Вселенский собор православной церкви в Москве не удалось: попавшие под финансовое влияние американцев и англичан греческие иерархи этого не допустили. Отдельные исследователи считают, что за мерами по восстановлению РПЦ стояли «глобалистские» устремления Сталина. Думаю, это не так. Именно Сталин в конце сороковых инициировал противодействие «космополитам» - интернационалистам-глобализаторам.

К заслуге Сталина я отношу то обстоятельство, что в 20-30-ых годах он сумел устранить из руководства партии всех большевиков дореволюционного Зарубежного бюро РСДРП и всячески поддерживал соратников по Русскому бюро. Вследствие его еще прижизненного влияния на ближайшее окружение 22 съезд КПСС в 1961 году убрал из программы партии коренное положение марксизма о диктатуре пролетариата. Ведь в 1952 году под его руководством 19 съезд изменил название партии с ВКП(б) на КПСС. Государственный лидер - это не просто элемент системы на самом верху государственной пирамиды. Это как бы катализатор общественного прогресса. Его влияние может как ускорить, так и замедлить эволюционный ход событий. Если бы у Хрущева была бы хоть четверть интеллекта Сталина, он сумел бы довести переходный период от марксизма с монопартийной диктатурой партгосфункционеров к восточно-общинной демократии на территории СССР. Нельзя было заниматься популизмом по двадцатилетнему строительству коммунизма. Нужно было настойчиво проводить культурологическую линию создания твердых основ развития новейшей советской цивилизации как планетарной миссии и устремления уникальной многонациональной или многонародной русской цивилизации. Хрущев «сломался» на сокращении привилегий партгосаппарату.

Поддержки в народе и у рядовых послевоенных партийцев из-за разоблачения «культа личности Сталина», который вылился в очернение самой личности Сталина, у «кукурузника» Хрущева не было. Аппаратный умелец Брежнев сохранил и увеличил существенные привилегии партгосаппарату, дал народу возможность праздновать день Победы в Великой отечественной войне. Брежнев не блистал теоретическими знаниями и просмотрел Косыгина с его буржуазно-прибыльной реформой – советская страна получила обратный отсчет своего краха.

Могло быть и по-другому. Сегодня бы СССР рассматривал в качестве среднего брата Китай, а младшего – США. И в 1971 году не бумажно-виртуальный доллар бы стал мировой резервной валютой, а инвалютный рубль с твердым материальным обеспечением – углеводороды и уран. Если бы…

Но история не признает сослагательного наклонения. При Сталине была найдена конкретно-историческая форма функционирования товарно-денежных отношений в социалистическом обществе или социалистическая модификация стоимости. Сталинская формула социалистического рынка это: средства производства, земля, рабочая сила - не товары, товарами являются лишь предметы потребления.

Социалистическая модификация закона стоимости, или сталинская двухмасштабная система цен дала возможность извлекать из общественно-производительного процесса создаваемый в нем чистый доход, который "стекал" на потребительский рынок. Это осуществлялось благодаря тому, что повсюду на производстве эффективность учитывалась не форме денежной прибыли, денежной надбавки в цене, а в отрицательной форме - в форме снижения затрат, снижения себестоимости продукции. Продукция передается от звена к звену общественно-технологической цепочки по ценам, примерно равным себестоимости - трансфертным, внутренним ценам - и только в цене конечного продукта, который выходит на рынок в качестве товара, вся накопленная экономия принимает денежную форму и образует централизованный чистый доход государства. То есть, при социализме закон стоимости определяется трансфертной ценой на продукцию производственно-технического назначения плюс цена потребительского товара, который с учетом спроса-предложения (существовали товары повседневного спроса и предметы роскоши) максимально наполняется чистым доходом государства. По принятой в 50-60 годы терминологии - налогом с оборота - достаточно упрощенной категорией.

Если при капитализме средняя прибыль формируется и распределяется "по капиталу", то общественный чистый доход в сталинской экономической модели формируется и распределяется пропорционально затраченному в обществе живому труду. Ведь он консолидируется в ценах на товары народного потребления, а они суть средства воспроизводства рабочей силы, то есть ими, собственно, и измеряется, сколько реально затрачено в обществе живого труда. Распределяется же чистый доход при социализме таким образом, что часть его государство тут же передает населению в виде регулярного планового снижения основных розничных цен, другая часть идет на систематическое расширение фондов бесплатного общественного потребления.

Распределение дохода по труду может осуществляться только на общественном, государственном уровне в виде планового общегосударственного снижения цен и наращивания фондов общественного потребления. В России природно-климатические и географические условия определяют отрицательное, в большинстве районов и месторождений, значение природной и горной ренты, которое компенсируется за счет уменьшения чистой прибыли, и такой объективный уровень себестоимости, что ни какие разумные инвестиции в реальный сектор со стороны открытого мирового рынка не придут, если не будет обеспечена возможность вывоза капитала через систему "ножниц цен" путем захвата внутреннего потребительского рынка, а так же предложением той "колониальной" цены на рабочую силу, которая сможет удержать туземных трудящихся на грани выживания, но снизит себестоимость продукции. Конечно же, сырья в первую очередь.

Сталинская хозяйственная модель, сердцевиной которой являлась двухмасштабная система цен - это была настоящая "машина эффективности" благодаря ее жесткой, централизованно проводимой политике на повсеместное снижение цен. А это значит - на бесперебойное внедрение новинок научно-технического прогресса, на широчайшее развитие изобретательства и рационализаторства. Из общей суммы цен по народному хозяйству сталинская модель "выстригла", говоря словами Маркса, "ложные социальные стоимости": плату за собственность, плату за банковский кредит и всяческие поборы и налоги, относимые на себестоимость. В 50-ых годах себестоимость железнодорожных перевозок была примерно вдвое ниже, чем на Западе, нефти - в 4-5 раз, угля - в 2-4 раза, электроэнергии - более чем в 5 раз, зерна - примерно втрое, бытовой техники - более, чем втрое, и т.д. СССР лидировал по доле бюджетных расходов на науку и образование.

В условиях России эффективным частным собственником может быть только государство в целом – если доходы не перераспределяются в частно-групповых интересах и не присваиваются, а используются на вложения в социальную сферу. Не было в истории мирового хозяйства собственника более эффективного, чем Советское социалистическое государство, работающее по сталинской экономической модели. Не зря американцы в 1954 году расценивали колоссальный промышленный и технический прогресс послевоенного сталинского СССР как "самое опасное событие второй половины 20 века."(С.Г.Струмилин. Планирование в СССР. Госполитиздат, 1957).

Концептуальные основы советской экономики сделались объектом наиболее яростных атак Третьей информационно-психологической войны. Одной из особо успешных диверсий этой войны стала пресловутая "хозяйственная реформа" 1965-67 гг, в результате которой сталинская модель была окончательно демонтирована и к социалистической общенародной собственности вместо адекватного ей принципа формирования и распределения чистого дохода "по труду" был искусственно прилеплен некий суррогат частнособственнического принципа формирования и распределения дохода "по капиталу". Результат - в 1999 году, к десятилетию разрушения "берлинской стены", 17 млн. американцев были награждены медалями "За победу в холодной войне" и удостоверениями "Ветеран холодной войны".

В общем, изменения политической формы в рамках глобальных теорий развития человечества (формационная с коммунизмом и стадийная с открытым и свободным рынком пстиндустриального модернити) вызвало застой содержания - экономики. Глобалистские новые реформенные формы "ужимают" содержание, причем излишки этого содержания оказываются исключительно за рубежами страны. Попытки же улучшения сферы экономики ( 2-я модель полного хозрасчета при Н.И.Рыжкове) вызывали цепную реакцию неприятия политической надстройки. Высшее достижение экономической мысли сталинского периода вполне объясняет удивление ярого противника Советов - Черчилля: по факту победы во Второй мировой войне, созданию ядерного оружия и запуску искусственного спутника земли в производственных условиях климата центральной Канады - страны , известной хоккеем и конной полицией. Немалое недоумение вызывала и продовольственная обеспеченность, развитие сельского хозяйства СССР. А успехи сельского производства объяснялись до удивления просто.

В России, из-за природно-климатических условий, обособленному крестьянину сложно обеспечить продовольствием не только дополнительное количество горожан, но и выжить самому со своей семьей из-за разницы цен на продовольственные и промышленно-потребительские товары. Сельскую социальную инфраструктуру частник содержать не в состоянии. Нужна помощь государства, то есть дотирование. Дотации проще и надежнее выдавать коллективу, а не индивидуалисту. Но и здесь, из множества вариантов, было найдено оптимальное решение: дотирование производить посредством предоставления бесплатных услуг машино-транспортной техникой и обустройства коммунальной инфраструктуры. Создали МТС за счет общего госбюджета и выделяли технику колхозам и совхозам исходя из их же планов посевных и уборочных работ. Естественно, в условиях нехватки техники и трактористов стояла задача четкой балансировки полевых работ по объемам и срокам. Все логично, но сколько ехидства позже выплеснули кабинетные агрономы, которые прямо исходили "праведным" гневом по поводу притесненных колхозников, которых заставляли планировать посевы - под выделение бесплатной техники и кредиты под будущий урожай. А в то время был железный принцип: у села необходимо покупать все продовольствие, даже кредитуя будущий урожай. Это было политическое решение не только вопроса обеспечения продовольствием населения и нормализации жизни села, но и обеспечения и укрепления продовольственной независимости страны. И решением демографических задач развития.

Село является инкубатором здоровой молодежи для индустриализации страны – создавались условия для материнства и детства: ясли, детсады, школы, клубы культуры. Если брать сталинскую модель в целом, то предполагала определенную политэкономическую обособленность России - замкнутую, обособленную экономическую систему с огосударствлением и монополией внешней торговли, которая обеспечивалась жесткой политической системой. О вывозе излишков материально-финансовых ресурсов за рубежи страны речи быть не могло. Фермерство и рынок, реформы и всякие реструктуризации с индустриальной приватизацией может и являются инструментом политики, но только той политики, которая направлена против своей страны и собственного народа. И если укрепление вертикали госвласти ставится во главу политики, то нужно прояснить, кому это выгодно - Отечеству (стране и ее народу), госаппарату над народом или каким-либо другим "глобальным" заинтересованным сторонам.

Равновесное по безопасности и равновыгодное по экономическим связям сосуществование с внешним миром при сохранении собственной территории и стабильное, достаточное для развития жизнеобеспечение своего растущего населения при минимуме управленческих затрат на это - задача государства. Которая сегодня не выполняется. А реформы без реальной практической цели для страны - это просто эксперимент над ее народом. Реформы с разрушающим открытым рынком и внешним регулированием денежного обращения - это реформы для превращения страны с ее народом в сырьевую неоколонию с лагерной экономикой. Определение экономики не экономическое, а политическое. Лагерная экономика - это работа за продуктовый паек с собственной платной крышей над головой плюс система зрелищ, которая разрушает духовность и ориентиры самоидентификации нации. То есть лагерь, превращающий народ страны в безвольных гуманоидов для подчинения их, в будущем, саморазвивающемуся законоразрабатывающему искусственному интеллекту.

Дорога в новое язычество - именно тот самый "конец истории" по Фукуяме. Потомки того европейского сброда, который уничтожил десятки миллионов индейцев ( 100 млн. индейцев и 9 млн.афронегров по данным Максима Калашникова -"Империя зла") и до 1921 года не считал их остатки в резервациях за граждан собственной страны, в 21 веке готовы обеспечить для Мирового правительства (Бильдербергская группа, Федеральная резервная система США, ВТО, Римский клуб, Большая семерка, НАТО и др.) базу для новейшей метрополии в целях осуществления мирового господства через «избранную» нацию. Очередная империя, очередной рейх с коллективно-монетарным фюрером. В работе "Гражданская война во Франции (Воззвание Генерального Совета Международного товарищества рабочих)" Маркс писал о победившей буржуазных республиканцев "…партии порядка, этой коалиции, образовавшейся из всех враждующих фракций и партий присваивающего класса, вставшего теперь в открытую противоположность к классам производительным.

Самой подходящей формой для их совместного управления оказалась парламентская республика с Луи Бонапартом в качестве ее президента; это был режим неприкрытого классового террора и умышленного оскорбления "подлой черни"…

Парламентарная республика "меньше всего разделяла их"(различные фракции господствующего класса), но зато она открыла пропасть между этим немногочисленным классом и всем общественным организмом, существующим вне его. Если при прежних режимах раздоры внутри этого класса налагали все же известные ограничения на государственную власть, то теперь благодаря его объединению эти ограничения отпали. Ввиду угрожающего восстания пролетариата объединившийся господствующий класс стал безжалостно и нагло пользоваться государственной властью как национальным орудием войны капитала против труда. Но его непрекращающийся крестовый поход против массы производителей заставил, с одной стороны, давать исполнительной власти все больше и больше прав для подавления сопротивления, с другой - постепенно отнимать у своей собственной парламентской твердыни - Национального собрания - все его средства обороны против исполнительной власти…

Весь мир приветствовал империю как спасительницу общества. Под ее господством буржуазное общество, освобожденное от политических забот, достигло такой высокой степени развития, о которой оно не могло и мечтать. Промышленность и торговля разрослись в необъятных размерах (за счет колониальной политики- примечание автора), биржевая спекуляция праздновала свои космополитические оргии, нищета масс резко выступала рядом с нахальным блеском беспутной роскоши, нажитой надувательством и преступлением. Государственная власть, которая казалось, высоко парит над обществом, была в действительности самым вопиющим скандалом этого общества, рассадником всяческой мерзости".

Оставаясь по форме большевиком и марксистом-ленинцем, Сталин государственно-партийные структуры буквально «прессовал» в целях непрерывного общественно-личностного развития. Сталинизм - это, в первую очередь, прикладные (культурологические) к теории марксизма-ленинизма методы по решению практических задач государственного и партийного строительства в условиях индустриальной мобилизации экономики для решения внешних и внутренних политических задач. Сталинизм - это диктатура классов производительных в действии, продолжение классовой борьбы пролетариата в новых формах, в условиях новой стадии после завоевания власти Советами. Диктатура была отрицанием демократии для класса присваивающего, в том числе классов эксплуататоров, классов функционеров-посредников и классов функционеров-распорядителей. Демократия устанавливалась для классов производительных. Диктатура была формой сосуществования этих классов в процессе борьбы, где содержание и методы определялись конкретно-историческими условиями, расстановкой классовых сил, стечением разнообразных внутренних и внешних обстоятельств.

Противопоставлять ленинский НЭП и тотальное огосударствление при Сталине просто нельзя, так как существенно различались объективные обстоятельства, особенно внешние. Сталин блестяще владел философским аппаратом. В своей работе "Анархизм или социализм?" он, рассматривая общественные и профсоюзное движения, писал: " Ясно, что движение имеет различные формы. И вот диалектический метод говорит, что движение имеет двоякую форму: эволюционную и революционную. Движение эволюционно, когда прогрессивные элементы стихийно продолжают свою повседневную работу и вносят в старые порядки мелкие, количественные изменения. Движение революционно, когда те же элементы объединяются, проникаются единой идеей и устремляются против вражеского лагеря, чтобы в корне уничтожить старые порядки и внести в жизнь качественные изменения, установить новые порядки.

 Эволюция подготавливает революцию и создает для нее почву, а революция завершает эволюцию и содействует ее дальнейшей работе". С позиции диалектического материализма вносится ясность и в категорийный аппарат. Так, многоукладная и смешанная формы экономики, при своей кажущейся равнозначности для определенного исторического этапа, на самом деле есть отражение диалектического и метафизического подходов к характеристике экономической системы. Применяя диалектику к многоукладности, необходимо указать: из чего сформировались данные уклады? Какие внутренние и внешние силы действуют на уклады? Как будет складываться равнодействующая, то есть в каком направлении идет развитие укладов? Поскольку все изменяется, более корректнее говорить о смешанном характере экономики с тенденцией развития определенного уклада. Сейчас же, когда элитарные правители судеб страны и народа выступают с успокаивающими речами о росте инвестиций и ВВП, должен делаться однозначный вывод - мировая финансовая олигархия пробила еще одну брешь для вывоза национального достояния России с помощью нашей же политической системы. А это, в свою очередь, свидетельствует о посредническом характере правительства в пользу мировой олигархии, в ущерб интересам Отечества, то есть страны и народа.

Политика есть форма, а экономика - содержание. И если с начала 90-х годов политическая форма страны все более облачается в образ колониальной администрации, то и экономика будет вынуждена "ужиматься" до сырьевой специализации в рамках мирового рынка с соответствующей численностью населения, уровнем образования, здравоохранения и состоянием его среды обитания. .Диалектическое развитие мира в 20-м веке, как результат противостояния стран социалистического содружества и империалистического лагеря, привело к становлению в конце 20 века новой неофашистской империи "стран золотого миллиарда" под управлением структур мирового финансового капитала и национально-территориальной базой в виде США для военно-политического, информационного и экономического господства в мире. Ядро мирового финансового капитала представлено семейными группами: Уорберги, Куны, Лебы, Дюпон, Морганы и Рокфеллеры в США, Ротшильды в Англии, Лазары во Франции, Сольвей в Бельгии, Филлипс в Голландии, Вальденберги в Швеции, Абегг в Швейцарии, Тиссен-Опенгеймы, Крупп в Германии и десятки других (аналитики насчитывают около 400 влиятельных мировых семейств мировой финансово-правовой элиты).

Сердце мировой финансово-правовой элиты – Федеральная резервная система США. Борьбу с неофашистским финансово-правовым клубом необходимо рассматривать как объективную возможность становления мировой цивилизационной или культурологической системы социальной справедливости, экономическую основу которой будет составлять сталинская модель социализма - рынок только для потребительских товаров, двухуровневая система цен, твердое материальное обеспечение денежного обращения, распределение по труду через зарплату и фонд общественного потребления для полноценного жизнеобеспечения всего населения планеты. С каждым реформенным годом сокращения потенциала многонародной или многонациональной русской цивилизации народ России все более тщательнее будет сметать с могилы Сталина «мусор» обывательского мировоззрения и осмысливать великую эпоху побед России: в культуре, экономике и внешней политике.

г.Южно-Сахалинск