Военная реформа повторяет ошибки предвоенных лет

Продукт исторической науки, как активной познавательной деятельности человека, - факты. Факт и то, что почву для фальсификации удобряют попытки политиков и госаппарата скрыть «неудобные» и «невыигрышные» события и ошибки прошлого.
Вред, который наносят «внутренние» фальсификаторы гораздо масштабнее происков западной пропаганды, паразитирующей на информационных крохах предателей - перебежчиков и заказных советологов без опоры на фундамент исторической науки.
История всегда проучивает
В статье Александра Широкорада «Фальсификаторы по воле и по неволе» (НВО № 20) на фактах предвоенной истории показана неготовность аппарата военного руководства СССР к созданию современных образцов артиллерии и танков, оснащению соответствующими комплексами оружия с подготовленным личным составом новых структур - механизированных корпусов. В начале войны артиллерийские орудия без тягачей и артиллеристов, не заправленные горючим танки без танкистов были захвачены, и после доработки поступили на вооружение немецких войск.
Тысячи новых самолетов без экипажей были уничтожены на приграничных аэродромах. Летчики и танкисты, так и не прибывшие к месту службы, пополнили ряды пехоты.
Перефразируя песенку из кинофильма «Небесный тихоход», формирование новых войсковых структур проходило по принципу: первым делом техника - самолеты (артиллерия, танки), ну а люди - летчики (артиллеристы, танкисты), - потом.
Поражение Красной Армии в начале войны подтвердило истину: основной боевой единицей является не отдельный танк или самолет, не уступающий по ТТХ противнику, а полк, создающий условия для применения комплекса этих образцов оружия в бою. Что определило приоритет полкового звена в боевом и оперативно-стратегическом потенциале дивизий, корпусов, армий и фронтов, вооруженных сил страны в целом.
Реформа 60-х годов прошлого столетия наряду с масштабным сокращением включала создание нового вида вооруженных сил - РВСН. Оснащенные, казалось бы, абсолютным, оружием, эти войска базировалась на полковую структуру, доказавшую свою эффективность в поддержании постоянной боевой готовности комплексов ракетного оружия. С этой целью были развернуты новые инженерные вузы, перепрофилированы авиационные академии и училища, мобилизован кадровый потенциал ВМФ, ВВС и других видов и родов войск.
Очевидно, что переход РВСН на бригадную структуру мог разрушить систему боевого управления и поддержания надежности и боеготовности ракетного оружия.
Сохранить прежнюю структуру удалось и командованию Воздушно десантных войск.
История ничему не научила реформаторов.
Ныне реформаторы Минобороны России пытаются доказать недоказуемое - повышение стратегической мобильности и боеготовности Сухопутных войск при замене испытанной временем боевой единицы - полка более крупной бригадой. Сохраняя при этом традиционные комплексы оружия и принципы боевого управления. Тем самым повторяется ситуация начала войны - отрыв войсковой структуры от техники и людей.
Факты предвоенной истории свидетельствуют о традиционной безответственности и склонности к авантюризму лиц, причастных к военно-технической политике страны.
Как и для нынешних реформаторов, их главной задачей было серийное производство не прошедших испытания и непригодных для боевого применения изделий, а также, что то же самое, переход на не апробированные войсками оргструктуры.
Характерно, что в Минобороны сегодня не в ходу слова испытания и апробация. Очевидно, военное ведомство осознало всю грандиозность провала морской ракеты «Булава», - ее разработчик вместо необходимых для приема на вооружение испытаний решил использовать умозрительные модели и отверг опыт морского ракетостроения.
Первые лица военного ведомства называют испытания экспериментом, которых, якобы, уже проведено много. По словам начальника Генерального штаба ВС РФ Николая Макарова «нам экспериментов по реформированию просто некогда ставить» (ВПК № 23). На сей счет актуальна рекомендация императора Николая II «Не пора ли и кончать» в ответ на запоздалое из-за возлияний поздравление одного и командиров полков.

Повторение пройденного

Привычка красить траву перед приездом начальства и лакировать действительность привела к тому, что настоящим испытателем военной организации и оружия Красной армии стал противник. Выяснилось отсутствие современных средств ПВО, а в ВМФ трального, минно-торпедного и противолодочного оружия, средств разведки и связи, и много чего еще, застрявшего в тенетах негодной военно-технической политики.
В те годы, как и сегодня, ставилась задача оснащения армии и флота современными видами ВВТ, что, по Макарову, «не решится в одночасье». Как «не должно быть офицеров, которые от лейтенанта до полковника просидели на бумажных дивизиях..», и видевших военную технику только на параде или на складе. К тому же не боеготовую.
Не известно, однако, каких изменений в подготовке офицеров потребует новое оружие?
Без ответа на этот вопрос попытки создать с нуля качественно новый облик ВС представляют собой угрозу национальной безопасности России, когда ВВТ в очередной раз превратится в «гектар железа» под охраной офицеров и генералов.

Лишние люди кадровой революции

Пророков в своем Отечестве не бывает. Оказывается, стоит только избавиться от мичманов и прапорщиков, опереться на милых сердцу дяди Сэма сержантов, как тут же отпадет надобность в офицерах. Планируется сократить должности командиров групп и инженеров практически всех боевых частей многоцелевых атомных подводных лодок. В том числе специалистов БЧ-5, управляющих атомным реактором субмарины.
Комплексы оружия, однако, имеют отвратительное свойство: они спроектированы на определенный состав и подготовку номеров боевого расчета (экипажа). В отличие от американцев, где сложные посты управления рассчитаны на сержантов и старшин, наши проектанты вынуждены опираться на интеллект офицеров, прапорщиков и мичманов.
Во вновь создаваемых структурах функции прапорщиков и мичманов будут «препарированы» под должности сержантов «нового» образца. Слаженность проектных, прошедших испытания боевых расчетов, определяющих надежность и боеготовность оружия, кадровики, как правило, не принимают во внимание.
Но если в кабине аэробуса, рассчитанной на двух пилотов, бортинженер не нужен, так и «новый» сержант будет лишним в синергетике «старого» боевого расчета.
Чуда не произойдет, и катастрофы, подобные гибели АПЛ «Курск», будут неизбежны, когда после приказа МО № 400 о порядке премирования лучших офицеров боевых подразделений «исходя из результатов учений, боевых стрельб, пусков, участия в походах, состояния воинской части, личной дисциплинированности» к лишним причислены штабы и службы, обеспечивающие боевое применение систем оружия.

Рукотворная катастрофа военного образования

«В России катастрофы в военном образовании нет!», - объявил генерал Панков. Однако состояние образования, тиражирующего катастрофы и аварии, оптимизма не вызывает. Онтология чрезвычайных происшествий, начиная с гибели линкора «Новороссийск» и до несчастливой «Нерпы» говорит о существовании пробела в интеграции военного образования с наукой, производством и требованиями регламента оружия. На что нацеливает Стратегия национальной безопасности Российской Федерации до 2020 года.
Из истории: развитие образования в России, как всякой системы, шло не объединением, а делением, когда передовые учебные заведения начинали самостоятельную жизнь
Новое оружие диктует учет в содержании образования системных тенденций развития ВВТ, а не углубленных знаний одного из образцов. Когда снятие оного с вооружения делает вуз избыточным, а специалиста неспособным освоить новую технику. Даже если он будет «высокообразованным, культурным человеком».
Напротив, сегодня под предлогом оптимизации управления и концентрации ресурсов идет слияние передовых вузов с учреждениями, далекими от прогресса в образовании. Подобно тому, как скорость эскадры лимитируется самым тихоходным кораблем, здесь происходит равнение на вузы с планкой подготовки специалистов ниже среднего уровня. В жизнь данный проект проводится без конкретной программы, финансового обеспечения, научной проработки и апробации, что считается ненужным экспериментом.
Показательно, что новый комплект программно-уставной документации, наставлений по службе войск и все действующие уставы - основу образовательного стандарта военных вузов, намечается принять после апробации к 1 января 2011 года, тогда как документы по военно-учебным заведениям вводятся в действие уже с 1 сентября 2009 года.
У реформаторов, в очередной раз, телега оказалась впереди лошади.

Сергеев Олег Леонидович, эксперт Всероссийского фонда образования, кандидат технических наук, полковник в отставке, ветеран РВСН