Считаю, что нам тоже стоит провести интеллектуальные учения. Особенно в преддверии пренеприятнейшего удара западных санкций и нарастания внутреннего управленческо-экономического кризиса.
Итак, возьмем некую вымышленную страну Клятвию. Пускай во главе ее стоит автократор, вершина бюрократической пирамиды. Некий (воспользуемся именем одного из персонажей Филипа Дика) Торс Провони. И вот в Клятвии разражается опаснейший внутренний кризис.
КОНЕЦ СЫРЬЕВОЙ АВТОКРАТИИ
Клятвия попадает в сложнейшее положение. Будучи слабой сырьевой экономикой (11-е место в мире), она вступила в острейшую конфронтацию с богатейшими, промышленно и технологически развитыми странами Захода, Клятвия получила падение экономики и рост нищеты ее населения. Поводом стало присоединение Клятвией Солнечного полуострова, ранее входившего в состав соседней Шароварии.
Режим Торса П. быстро угодил в тупик. Оказалось, что державы Захода не собираются устраивать горячей войны против Клятвии. Они предпочитают удушение ее экономическими санкциями, пользуясь сильной зависимостью сырьевой клятвийской экономики от импортных товаров и технологий, а также тем, что банки Клятвии несамостоятельны, накрепко привязаны к Таллеровой системе. Страны Захода методично сжимают кольца анаконды, угрожая отобрать у многих аристократов Клятвии их богатства, находящиеся на Заходе. При этом военные маневры в Клятвии врага не пугают. Попытка Торса Провони найти покровительство и защиту в Срединной Империи на Восходе также провалились. Срединная Империя не желает ссориться с таким богатым рынком сбыта, как страны Захода.
РАСКОЛОТЫЙ ПРАВЯЩИЙ КЛАСС
Именно в этих условиях нарастает недовольство правящего слоя Клятвии ее вождем, Торсом П. Будучи гедонистами и сибаритами, представители туземной знати привыкли ездить в богатые и уютные страны Захода, хранить там свои состояния, держать счета и акции, покупать недвижимость. (Вплоть до того, что квартиры в Янкистане покупали даже грандоначальники не самых больших городов Клятвии). Богатые и облеченные властью клятвийцы и детей своих норовили учить в университетах Захода, добывая отпрыскам тамошнее гражданство.
В глазах такой знати Торс П. выступил как помеха, как тот, кто уничтожил сытую и безопасную жизнь знати. На недовольство туземной аристократии стало наслаиваться недовольство верхушки армии, жандармерии и полиции. Во-первых, потому, что из-за кризиса стали падать ассигнования казны на силовые структуры. Во-вторых, потому, что из-за общего экономического спада «государевым людям» стало некого обирать: местный бизнес стал сжиматься и разоряться. Мало того, среди жандармов и полиции начались стычки за передел сфер влияния и контроля.
В то же время, все большего куска пирога из-за кризиса стали лишаться военные. Начали сокращаться оборонные заказы, грозя остановкой военным заводам. (В Клятвии их так и не сделали заводами двойного назначения, выпускающими еще и мирную продукцию, бездарно профукав триллионные доходы от вывоза нефти за прошлые годы).
Не будучи (по многолетним наблюдениям Максима Калашникова) слоем храбрых и отчаянных, недовольная клятвийская аристократия не имела традиций дворцовых переворотов. Да и Торс Провони, надо сказать, за два десятилетия своего правления заставил местных магнатов отказаться от своих частных армий и спецслужб. Потому фрондирующие тузы Клятвии избрали иной путь выдавливания надоевшего монарха из власти. Внешне клянясь ему в верности и преданности, они принимали одно экономическое решение за другим, что злило подданных, выворачивало их карманы и приводило к дальнейшему спаду экономики. Среди своих клятвийские столпы общества говорили: «Да за каким чертом нам этот Солнечный полуостров? От него – одни убытки и неудобства для нас, людей знатных и уважаемых. Зачем мы поссорились с благословенным Заходом?»
Рассерженных аристократов останавливало и то, что Торс Провони в Клятвии оставался единственным источником законности (легитимности) власти. Все остальные фигуры оказались давно зачищенными. В стране создали культ правителя как Живого Бога. Единственным более или менее приемлемым кандидатом на трон был лишь Субудай, министр обороны. И единственным наместником, который имел право вести себя более или менее независимо, был глава горной Исаврии, Исавр. Впрочем, у самого Исавра имелась 40-тысячная армия. Ни у одного иного наместника такое не допускалось в принципе. Хотя бюджет Исаврии на 90% был дотациями из центральной казны.
Но социальная почва, тем не менее, уходила из-под ног Торса П. От него отворачивалась не только аристократия. В нем разочаровывалась и чернь. Ибо правитель, столько лет не скупившийся на социальные подачки и на повышение доходов подданных, теперь превратился в того, кто только отбирает деньги и усиливает лишения-невзгоды. Теперь он ассоциировался со всяческими запретами, неудобствами и растущей нуждой. А его государственный аппарат – с воровством, произволом, глупостью и самодурством.
МОМЕНТ СЛОМА
Момент слома произошел тогда, когда на Клятвию обрушились тяжелые санкции Янкистана. Президент сей державы, Супертрамп, пощады не знал.
Экономику Клятвии разбил паралич. Ведь она была устроена так, что средства от ее предприятий выводились их хозяевами в оффшоры, подальше от налоговой службы Торса П. И оттуда снова, под видом иностранных инвестиций, возвращались в предприятия. Санкции Супертрампа моментально отрезали оффшорные деньги от Клятвии. Производства стали останавливаться, начались массовые невыплаты зарплат и налогов.
Главные государственные банки Клятвии попали под запрет операций с талерами Янкистана, что тоже парализовало их работу. А ведь в этих банках обслуживались тысячи предприятий. К банковским санкциям янкистанцев присоединились банкиры Старого Света, включая сюда и банки Срединной Империи.
В этом хаосе власть Торса П. попробовала давить на хозяев с помощью полиции и жандармов, но это лишь усугубило кризис. Тем более, что Янкистан закрыл доступ на свои рынки ряду корпораций Клятвии, отрезал их от дешевых кредитов своих банков (кредиты в банках Клятвии были непосильными по процентам). Магнаты Клятвии сами потребовали помощи от правительства, угрожая страшными последствиями от остановки их предприятий.
В городах Клятвии начались возмущения. Даже полиция и жандармы заколебались – невыплаты жалованья коснулись их родных и близких. В жутком положении очутились врачи, учителя и работники бюджетных структур в провинциях. Их бюджеты просто разорились. Валютные резервы режима таяли угрожающе быстро. Тем более, что санкции Захода привели к замораживанию изрядной их части в заграничных банках-гигантах.
Но последним гвоздем в крышку гроба оказался разразившийся в 2019 году мировой кризис. Глобокризис из-за той торговой войны, что президент Супертрамп развязал в 2017-м. Из-за нее стали падать объемы производства в странах Старого Света, завязанных на экспорт в богатейший Янкистан. Лопнули надутые пузыри на фондовых биржах Запада, производство везде пошло вниз – и так же быстро покатились с горы цены на нефть и газ. На главные статьи доходов Клятвии. Судорожные попытки кабинета Торса Провони повышать налоги, чтобы залатать дыры в бюджете приводят лишь к тому, что по стране катится вал сокращений персонала, закрытия производств и разорения малых и средних фирм. Попутно под угрозой закрытия оказываются банки – они не могут получить платежей от граждан (клятвийцы нахватали потребительских кредитов) и от предприятий.
В стране настает ад. Курс таллера взлетает ввысь, словно ракета Гагарина, вызывывая дикий рост цен (Клятвия слишком зависит от импорта). Клятвийские деньги обесцениваются. Так же обесцениваются оборотные капиталы заводов и фабрик, в ничто превращаются оклады военных, полиции и жандармов. Начинаются трудности в снабжении товарами городов. Аграрии начинают придерживать продовольствие, ибо им важно продать его подороже. По стране катится вал взаимных неплатежей, налоги в бюджет сокращаются в три раза. Обстановка выходит из-под контроля. Вспыхивает бандитизм в городах.
Именно в этот момент власть и меняется. Причем «сверху». Ибо главное для аристократии Клятвии – снятие санкций. А это можно сделать, лишь сменив фигуру автократора. Торс П. для Захода неприемлем…
(Продолжение следует)
|
|
