Иван Щегловитов занимал должность министра юстиции Российской Империи с 24 апреля 1906 года по 6 июля 1915 года. До этого он успел доказать преданность царизму: Щегловитов был прокурором в так называемом Особом присутствии Правительствующего Сената по делу Каляева — члена террористической ячейкий Боевой организации партии социалистов-революционеров, взорвавщего великого князя Сергея Александровича. Щегловитов был другом графа Сергея Витте, и многие считают, что именно ему, а ещё министру внутренних дел Дурново принадлежала идея провокации против премьер-министра Петра Столыпина, дачу которого взорвали анархисты. Реакцией на это происшествие стало развязывание государственного террора: за период с 1906 по 1908 годы революционерам и сочувствующим было вынесено около 9000 смертных приговоров. Предельно жестокий, холодный и безжалостный Щегловитов показал, как министр юстиции может дискредитировать правосудие как таковое.
Для криминальной истории иногда важнее личность злодея, чем совершенные им преступления. Щегловитов был третьим сыном штабс-ротмистра Григория Семеновича Щегловитова (1821 - 1887). В детстве жил «в домашнем обиходе под башмаком своей матери, своевольной и скупой старухи, не терпевшей свободомыслия». В 1881 году окончил Императорское училище правоведения с золотой медалью. Расположенное на набережной реки Фонтанки училище правоведения приветствовало «вольное» поведение своих слушателей: между занятиями они распивали водку, что и отражено в известной петербуржцам песенке про «Чижика-Пыжика». Одетые в лиловые ливреи студенты этого училища нередко бывали задержаны и оштрафованы полицией за нелепые и порочащие честь государственных служащих поступки. В этой странной атмосфере и начался послужной список будущего министра юстиции Щегловитова.
С 1885 года Щегловитов - товарищ (заместитель) прокурора Нижегородского оркужного суда, а с 1887 - Петербургского. С 1894 года - прокурор Санкт-Петербургского окружного суда.
Женат Иван Щегловитов был трижды. Его первой супругой была Елена Дитерихс. С ней у Щегловитва были холодные отношения, в личной переписке он ее называл «фригидной дурой». Второй женой Щегловитова стала Анна Шванвич. Её Иван Щегловитов любил по-настоящему, но она умерла в родах в 1895 году. Знакомство с третьей супругой Марией Куличенко произошло при необычных обстоятельствах - она пришла в дом Щегловитова похлопотать за арестованного политического заключенного. Ходили слухи, что в 1906 году Куличенко рассматривала бумаги, поступавшие в министерство юстиции, и совместно с Иваном решала, кого казнить, а кого помиловать. Но об этом немного позже.
В 1903 году Щегловитов был приглашён читать в Училище правоведения лекции по теории и практике уголовного судопроизводства. Он принимал участие в составлении проекта дисциплинарного устава для служащих гражданского ведомства. Также он состоял комиссии по пересмотру законоположений по судебной части, для которой им составлена объяснительная записка к проекту новой редакции устава уголовного судопроизводства, содержащая подробное историческое обозрение научного материала и иностранной практики. В историю российской юстиции Щегловитов вошел больше как человек, дискредитировавший правосудие как таковое.
С февраля 1906 года Щегловитов - товарищ министра юстиции Акимова. С 24 апреля 1906 года назначен министром юстиции.
Историки считают Щегловитова, наряду с министром внутренних дел Дурново и графом Сергеем Витте автором идеи «усмирения России». Эта история может служить классическим примером того, как государство нанимает на заказ радикалов, роль которых в том, чтобы спровоцировать карательный аппарат царского МВД и суды на жестокость.
12 августа 1906 года группа анархистов, во главе которой стоял Михаил Соколов («Медведь», «Шапошников», «Пётр Васильевич» и др. клички) совершила взрыв на даче Столыпина на Аптекарском острове. 12 августа 1906 года, суббота - был приёмный день Столыпина на казённой даче на Аптекарском острове в Санкт-Петербурге. Приём начался в 14.00. Около половины третьего к даче подъехал экипаж (лакированное «ландо»), из которого вышли двое в жандармской форме с портфелями в руках. В первой приёмной, столкнувшись с генералом А.Н. Замятниным, ведшим запись на приём, террористы бросили к следующим дверям портфели и бросились прочь. Раздался взрыв большой силы, пострадали более 100 человек: 27 человек погибли на месте, 33 - тяжело ранены, трое скончались потом.
Пострадали дети Петра Аркадьевича, его двенадцатилетняя дочь и трехлетний сын. Сам премьер и находящиеся в кабинете посетители получили ушибы (была сорвана с петель дверь). По мнению историка Фельштинского, террорист Соколов был под присмотром охранного отделения: его любовница Наталья Климова уже в этот момент писала доносы на радикалов. Взрывное устройство с детонатором из серной кислоты и гремучей ртути было собрано в квартире пролетарского писателя М. Горького (Пешкова) в Москве. Охранное отделение вело круглосуточное наблюдение за Горьким, и имело предельно четкое представление о происходившем на его квартире.
С бездействия полиции (МВД) и военной разведки и началась история Столыпинского террора - одной из позорных страниц в истории Российской Империи.
Дела о покушениях на государственных чиновников начали рассматривать военно-полевые суды. И началось: 30 и 31 августа в Петербурге прошла облава на эсеров, состоявших на картотечном учете. 1 сентября девятерым из них был вынесен смертный приговор, который привели в исполнение на Ржевском полигоне. 3 сентября было вынесено еще пять приговоров к смерти через повешение. Щегловитов поставил под всемим этими решениями личную подпись. На вопрос, можно ли повесить сестёр Александровых, которые не совершили ни одного убийства (военные суды вводились для исполнителей террористических актов, но не для пособников), Иван Щегловитов ответил секретарю Особого присутствия: «Разве это имеет значение?». Действительно, значения для «Столыпинских соколов» в том, что девушки лишь поучаствовали в убийстве Великого Князя Сергея Александровича, не было.
«Столыпинский галстук» и «Столыпинское ожерелье», а еще «Столыпинский вагон» в Сибирь на каторгу стали символом режима. Царизм дискредитировал собственное правосудие, и в этой ситуации примечательно, что этом способствал министр юстиции.
«Холодный и жестокий, этот вечно улыбающийся и готовый улыбаться высокий старик с розовыми щёчками неизменно отвергал все ходатайства о помиловании или снисхождении», - так отозвался об Иване Щегловитове журналист И. Крыжицкий.
Этот «улыбчивый старик» не скрывал своей дружбы с Союзом русского народа - правой радикальной организацией, которую поддерживал Николай II. Он состоял в монархической организации «Русское собрание», инициировал преследование Бейлиса, способствовал разжиганию межнациональной розни и преследованию евреев.
Во время февральской революции 1917 года Щегловитов был арестован. С 1 марта 1917 года по 26 февраля 1918 года его содержали в Петропавловской крепости, может быть, в одной из камер, где казни ожидали его прошлые жертвы. Трудно сказать, что было на душе у министра юстиции, который сам показывал пример безответственного и преступного поведения.
В марте 2018 года Щегловитова как заложника привезли в Москву. 5 сентября 1918 года его расстреляли.
В этой истории примечательно даже не то, что министр юстиции подавал пример аморального поведения, но и то, что в государстве не нашлось сил, способных заявить о том, что министерство юстиции открыто поддерживает беззаконие.
Общество промолчало - проиграли все. Русская революция заставила многих «поверить в несправедливость добра», она стоила обществу огромных страданий, но все это можно было предотвратить, если бы вовремя среагировали неравнодушные люди. Однако...
|
|
