Не исключено, что результаты выборов отменят
Длившаяся два месяца скандальная кампания по выдвижению кандидатур на должность директора Института экономики РАН завершилась 10 декабря избранием его директором Елены Ленчук. Надолго ли? Вот как в интервью Интернет-порталу Накануне. ру оценил результаты выборов научный руководитель Института Руслан Гринберг: «За кандидата, которого проталкивал Сергей Глазьев, выступило немало - 66 человек. Но все-таки то, что мы получили в первом туре 204 голоса - это вотум доверия мне и Институту. Все закономерно, справедливость иногда побеждает».
К скромности обычно призывают те, у кого на то есть основания. Руслан Семенович явно слукавил и про вотум доверия лично ему, отождествляя себя, любимого, с носителем справедливости, которая якобы благодаря своему носителю одержала победу в «борьбе» с Сергеем Глазьевым, и про вотум доверия Институту, отождествляя с юридическим лицом вновь себя как носителя справедливости, а еще Елену Ленчук, которую, по понятиям Руслана Семеновича, он столь сильно и справедливо «проталкивал» в директоры, что за нее проголосовало аж 204 человека.
Однако такой исход голосования был прогнозируемым. Руководство Института, воспользовавшись правовой неурегулированностью трудовых отношений с коллективом – длительным отсутствием коллективного договора, а также порядка проведения выборов, развернуло, в том числе через некоторые СМИ, недобросовестную борьбу за проталкивание нужного кандидата. Весь избирательный период Интернет-сайт Института был нашпигован материалами из откровенно «желтой» прессы, содержащими ложные сведения о «чужом» кандидате и членах президиума РАН. По сути, речь идет о целенаправленной дезинформации и тем самым воспрепятствовании свободному принятию решений сотрудниками Института. Неспроста академик Маевский заявил, что в созданных сегодня в Институте условиях выборы проиграл бы даже академик Абалкин, будь он жив.
Подробно о позорной предвыборной кампании, которая заинтересованными лицами преподносилась как якобы «борьба академика Глазьева с Институтом экономики», рассказано в статье События на Украине привели к скандалу с назначением директора Института экономики РАН. Опасные противоречия интересов разных социальных групп российского общества. («Промышленные ведомости» № 6, декабрь 2015 г.).
Но еще до Елены Ленчук Руслан Семенович, живота своего не щадя, всеми правдами и неправдами проталкивал «в дамки» Михаила Головнина, объявив его, подобно престолонаследнику, своим преемником. Произошло сие радостное событие задолго до официального выдвижения кандидатов в директоры. Тогда же Руслан Семенович, сам, будучи директором, и начал, по всей видимости, готовить вотум доверия себе и «престолонаследнику». Надо полагать, именно для этого в течение первой половины 2015 года, неизвестно на каких основаниях, он уволил около 100 сотрудников Института.
Как рассказала в письме в редакцию «Промышленных ведомостей» одна из уволенных – Галина Белова, старший научный сотрудник, заслуженный человек, которая проработала в Институте 43 года, несмотря на ее неоднократные обращения к замдиректора по кадрам Кузнецовой, та в нарушение Трудового кодекса отказывались показать приказ об увольнении, а директор не пожелал объяснить причины. С приказом Белову ознакомили только в день увольнения после выдачи ей трудовой книжки. Такое отношение к людям иначе как самодурством и хамством не назовешь. В том же письме Галина Ивановна написала: «Все в Институте, кто пытался хоть как-то говорить о проблемах, в том числе и я, автоматически попадали в категорию нелояльных, целые подразделения ликвидировались, люди увольнялись». Надо полагать, по понятиям Руслана Семеновича все им изгнанные были людьми «неблагонадежными», так как не проголосовали бы за его «преемника».
В сентябре 2015 года Руслан Гринберг стал научным руководителем Института, а эстафету подготовки вотума доверия передал Михаилу Головнину, которого назначили врио директора. Ходят упорные слухи, что для получения на выборах большинства голосов Головнин вместо уволенных его опекуном принял на работу много новых сотрудников, часть из них - уборщиц, с зарплатой в 10% от штатной ставки. Если незаконность такой «рокировки» подтвердится, то можно будет говорить о вбрасывании в урну для голосования бюллетеней, выданных людям, специально нанятым для фальсификации выборов. Замечу, сотрудник, получающий десятую часть положенной зарплаты, работать должен три дня в месяц. Поэтому вряд ли его можно считать полноправным работником, и вряд ли он имеет право выбирать директора Института. Разве что, если предоставить по голосу каждым десяти неполноштатникам.
Как известно, вопреки стараниям претендента на «престол» и его опекуна президиум РАН отказал в вотуме доверия «преемнику» Руслана Семеновича, включив в число кандидатур директора АНО «Научно-исследовательский институт экономических стратегий» Отделения общественных наук РАН, доктора экономических наук, профессора Александра Агеева. В отличие от других претендентов Агеев имеет большой опыт управления крупными научными коллективами в промышленных корпорациях. Работал он долго старшим научным сотрудником и в Институте экономики АН СССР, который возглавлял академик Абалкин, не бравший на работу дураков.
Следует заметить, что Положение о выборах принималось в нарушение Устава Института келейно, без обсуждения на общем собрании работников. В день голосования руководство Института попыталось не пропустить в здание доверенных лиц Агеева, им не дали высказаться, и в нарушение закона о СМИ Головнин с Гринбергом не пропустили корреспондентов ряда не угодных им изданий, чем воспрепятствовали их профессиональной деятельности. Чтобы прояснить вопрос о возможном вбрасывании бюллетеней вновь принятыми на работу людьми взамен уволенных, Александр Агеев заранее попросил руководителей Института предоставить ему список работников на начало 2015 года и перечень лиц, внесенных в список голосующих. Так как упомянутые списки ему не предоставили, Агеев обратился в Общественную палату РФ с просьбой проверить, манипулировала ли дирекция Института численностью голосовавших путем упомянутых «рокировок». Сейчас к проверке возможных нарушений приступила рабочая группа Палаты.
Очевидно, для начала потребуется выяснить, на каких законных основаниях увольняли людей, и оформлялось ли все это законным образом. Упомянутую выше Галину Белову, как отмечалось, вплоть до дня увольнения в дирекции отказывались ознакомить с соответствующим приказом. Но после подачи ею искового заявления в суд о восстановлении на работе, произошло нечто странное. Почтовый ящик электронной почты Галины Ивановны кто-то вскрыл – косвенные доказательства приведены ниже, и от ее имени с указанием ее адреса, как отправителя, 24 июня этого года этот кто-то разослал десятку сотрудников Института письмо с клеветническими обвинениями Гринберга, Головнина и самого Института.
Тут же вскоре после этого врио директора ИЭ РАН Михаил Головнин поручает адвокату Оксане Петерс, управляющему партнеру ООО «Тиллинг Петерс», подать судебный иск в Чертановский районный суд Москвы по факту клеветы «в связи с распространением Беловой Г. И. сведений, порочащих деловую репутацию ИЭ РАН посредством электронной почты 24.08.2015».
Письмо, приписываемое Беловой, Чертановский суд признал клеветническим, порочащим деловую репутацию Института, обязал Галину Ивановну разослать опровержение всем, кто получил это клеветническое письмо, и постановил взыскать с нее в пользу Института свыше 49 тысяч рублей в качестве госпошлины и за составление адвокатом разных бумаг. Но самое удивительное, что на основании этого судебного решения врио директора Головнин от имени Института через того же адвоката подал новый судебный иск - о привлечении Беловой уже к уголовной ответственности по установленному судом факту клеветы, за что ей грозит тюремный срок. Неужели этот молодой человек столь подло мстит за что-то?
Из отчета адвоката Оксаны Петерс 13 ноября Михаилу Головнину и Руслану Гринбергу следует, что Чертановский районный суд Москвы своим решением от 13.11.2015 требования Института удовлетворил в полном объеме, и дата предварительного судебного заседания о привлечении Галины Беловой к уголовной ответственности будет назначена в декабре. Аналогичное сообщение 16 ноября вывесили на сайте адвокатской конторы «Тиллинг Петерс», совладелицей которой является Оксана Петерс, и в нем также сказано, что «теперь судом будет рассмотрен вопрос о привлечении клеветницы к уголовной ответственности по ст. 128.1 УК РФ («Клевета»)».
Спрашивается, почему же сразу не подали иск о привлечении «клеветницы» к уголовной ответственности? Не потому ли, что в этом случае возникал слишком большой риск оказаться в клеветниках самим подателям иска? Чтобы не погореть, Истец, то есть Институт, сначала прикрылся решением суда по гражданскому делу о факте клеветы, рассчитывая на недостаточное судебное разбирательство, да еще и в отсутствие Ответчицы. Замечу, что решение Чертановского суда пока не вступило в силу, 30 декабря предстоит рассмотрение апелляционной жалобы Галины Беловой в Мосгорсуде. Поэтому «Тиллинг Петерс» не имели права называть Белову клеветницей. Об иске против нее она узнала лишь недавно. Однако в Чертановском суде ей почему-то не дали ознакомиться с делом, что весьма странно, так как противоправно. Надо полагать, рассмотрение апелляционной жалобы перенесут. При моем обращении дело оказалось недоступно также и на Интернет-сайте суда.
На судебном заседании, на котором Галину Ивановну признали виновной в клевете – заседание было единственным, она отсутствовала. В решении Чертановского суда говорится, что повестки Беловой Г. И. явиться на судебное заседание посылали по адресу ее прописки. Но повестки Галина Ивановна не получала, так как не живет по адресу, где прописана, о чем было известно в Институте. Тем не менее, Истец, что следует из решения суда, указал для ее оповещения о судебном заседании адрес, по которому она прописана. Можно предположить, сделано это было специально, чтобы суд состоялся без ее участия.
О возможно умышленном сокрытии адреса Беловой, по которому она проживает, служит факт указания Истцом в Чертановском суде адреса ее электронной почты со ссылкой на исковое заявление о восстановлении Беловой на работе. Заявление вскоре после увольнения было подано ею в Гагаринский райсуд Москвы, и в нем указан адрес ее проживания, по которому из Гагаринского райсуда ей доставлялись повестки.
Адвокат Петерс, которая готовила исковые материалы Истца в Чертановский суд, исковое заявление Беловой в Гагаринский суд читала, так как она в этом суде представляла интересы Института экономики как Ответчика. Но об адресе проживания Беловой в документах для Чертановского суда Оксана Петерс почему-то умолчала, и повестки, как указано в решении этого суда, неоднократно высылались по адресу прописки Беловой. Может быть, потому умолчала, что помолвлена с Русланом Семеновичем, о чем с понятной всем радостью он оповестил социальную сеть Фейсбук? В таком случае спрашивается, имела ли Оксана Петерс моральное право представлять интересы Института в обоих судах при конфликте интересов Беловой и Гринберга?
Очевидно, оценить соблюдение Оксаной Петерс норм Кодекса профессиональной этики адвоката при ведении упомянутых дел могла бы Палата адвокатов Московской области, членом которой она является (реестровый номер 50/2206).
В решении Чертановского суда мне показалось весьма странным следующее утверждение:«Письмо было направлено с электронного почтового ящика (указан адрес), принадлежность данного почтового ящика Беловой Г. И. последней не оспоривается и согласуется с материалами дела, в частности, она самостоятельно указала его наименование как способ ее информирования при обращении в Гагаринский районный суд г. Москвы с иском о восстановлении на работе».
Написано как-то хитро. Белова на судебном заседании отсутствовала, но, даже присутствуя на нем, не стала бы отрицать очевидного. Она категорически отрицает рассылку ею фальшивки, клеветнического письма. Как известно, так называемые хакеры нередко взламывают определенные ящики электронной почты по заказам заинтересованных в том лиц. Адвокат Оксана Петерс, которая готовила исковые документы, наверняка осведомлена о подобных, уголовно наказуемых, деяниях. Казалось бы, прежде чем помочь Истцу обвинить Белову в рассылке фальшивки, она должна была убедиться в достоверности выдвинутых им против Беловой обвинений. Для этого необходимо было официально запросить почтового провайдера, у которого расположен электронный почтовый ящик Беловой, цепочку прохождения злополучного письма. В цепочке первым указывается адрес компьютера начального отправителя письма, и эти данные у провайдера хранятся длительное время. Необходимо также было запросить почтового провайдера, взламывался ли почтовый ящик Беловой.
Однако адвокат Оксана Петерс почему-то не озаботилась выявлением упомянутых обстоятельств, что, на мой взгляд, непрофессионально, если за этим не кроется нечто иное, и является, как минимум, нарушением этических норм. Да и суд почему-то не обратил на это внимания, хотя согласно законодательству все сомнения должны толковаться в пользу обвиняемого. Все это тоже представляется весьма странным - уж слишком много странностей в этом деле. Поэтому создается впечатление, что Истец хотел с помощью адвоката всеми правдами и неправдами «утопить» Белову.
Об этом стремлении говорит и умышленное сокрытие Истцом такого факта (адвоката Оксану Петерс в соучастии подозревать не могу из-за отсутствия соответствующих доказательств). За два дня до рассылки клеветнического письма, 22 июня, в те же 10 адресов работников Института, что указаны в решении Чертановского суда как его получатели, некто по имениДиректор Инэкон в 0:33:58 московского времени отправил то же самое клеветническое письмо, авторство которого Истец и суд приписали Беловой. Приписали без должного исследования всех обстоятельств. Адрес отправителя - inecon2016@yandex.ru Посланная мной по этому адресу для проверки «пустышка» вернулась с пояснением, что таковой не существует.
Можно предположить, что нанятый хакер сначала не понял задания, и, указав выдуманное имя отправителя - Директор Инэком, разослал фальшивку десяти работникам Института без взлома чьего-то ящика. Но затем, чтобы устранить ошибку и выполнить проплаченный заказ, хакер вынужден был 24 июня повторить рассылку, на сей раз взломав ящик электронной почты Галины Беловой. Именно она была жертвой кем-то затеянной провокации.
Спрашивается, почему руководители Института скрыли от суда факт первой рассылки, не потому ли, что не Белова значилась отправителем? Надо полагать, если бы Гринберг и Головнин стремились выявить истинного клеветника, они, предъявив оба письма в электронном виде, посланные от имени двух разных лиц, официально обратились бы в МВД, где существует подразделение, которое занимается выявлением хакеров. Но они не обратились. Может быть, ждали клеветническое письмо именно от «Беловой», знали, что его разошлют вторично и кто будет теперь «правильно» указан отправителем? Это всего лишь версия, которую должны были бы проверить следственные органы. Но именно эта версия приходит на ум, если вспомнить массовые психические атаки с клеветническими обвинениями Сергея Глазьева и членов президиума РАН, которые организовывал Руслан Гринберг сотоварищи перед выборами директора ИЭ РАН. Так что ментальность Руслана Семеновича может быть аппроксимирована на многие моделируемые события с его предполагаемым участием.
Основанием для подачи иска против Беловой явилось заявление одной из получивших клеветническое письмо - Татьяны Соколовой, старшего научного сотрудника Сектора евразийского регионализма Центра постсоветских исследований ИМЭПИ - филиала ИЭ РАН. Бдеть, святое дело, тем более, в наше неспокойное время. Не знаю, было ли заявление написано по собственной инициативе, или к Соколовой, заведомо будучи осведомлены пришли из дирекции, так как адреса всех получателей были указаны в письме, и попросили, так сказать, засвидетельствовать. Но пришли почему-то именно после второй рассылки, и заявление было написано только по этому поводу.
Возможно, Татьяна Владимировна Соколова как истинный патриот Института руководствовалась принципами «корпоративной этики», положенными в основу солидарной травли неугодного начальству ученого. Но, вполне возможно, что ее «гражданские» действия объясняются боязнью прослыть в глазах Гринберга и Головнина неблагонадежной и оказаться в числе уже сотни ими изгнанных. Ведь именно Соколовой, приближенной к «телам», доверена важная роль редактора святая святых – Интернет-сайт Института, провайдер которого находится в… Германии. Там и хранится вся информация.
Спрашивается, однако, почему Татьяна Соколова донесла по начальству только о втором письме, поступившем к ней 24 июня, а о первом, посланном 22 июня, умолчала? Ей, что, изменили корпоративные и гражданские чувства, или кому-то из начальства было известно о сбое с отправителем и его адресом при первой рассылке фальшивки, и они ждали заявления только о второй рассылке, «правильной», от «Беловой»?
К исковым документам было приложено еще несколько заверенных нотариусом протоколов о получении рядом других сотрудников Института только второго клеветнического письма, хотя все они наверняка получили и первое. Если Татьяна Соколова и ряд других сотрудников, подписавших протоколы о клеветническом письме, вместе с дирекцией Института захотят возмущенно откреститься от его получения при первой рассылке, то справедливость их возмущения можно будет проверить, запросив соответствующих почтовых провайдеров, чего руководители Института почему-то не сделали в отношении почтового ящика Галины Беловой.
В том, что фальшивку, судя по ее содержанию, написали и отправляли люди глуповатые, у меня нет никаких сомнений. Галина Белова – логически мыслящий ученый, она свыше 40 лет занималась серьезными исследованиями в области денежно-кредитной политики и финансовых рынков. Если бы это она писала и отправляла клеветническое письмо, в чем ее обвинили, то она не стала бы подставляться под судебный приговор и пороть откровенную чушь, которую ничего не стоит опровергнуть в суде. Чушь, вроде этой: «Гринберг Р. С. зарабатывал на незаконной сдаче в аренду помещений в институтских зданиях, все возможные финансовые потоки были переключены на Новую экономическую ассоциацию, юридическое лицо…».
Но Галина Белова - нормальный, порядочный человек, который никогда не опустится до подобной низости. Если даже допустить невероятное, то она не настолько глупа, чтобы посылать фальшивку со своего адреса электронной почты. Ведь для этого можно воспользоваться компьютером в любой библиотеке или любом Интернет-кафе. К тому же Беловой известны адреса электронной почты лишь нескольких коллег в отделе, где она работала, и лишь один из них значится в числе получателей приписываемой ей фальшивки. Ее почтой длительное время пользовались в отделе, поэтому не исключаю, что не известному пока отправителю фальшивки каким-то образом стал доступен пароль почтового ящика Беловой. Но вот, к примеру, адрес той же Соколовой, написавшей донос, как рассказала Белова, ей не известен, как не знакома и сама Соколова. Впрочем, Соколова утверждала обратное. В таком случае порядочный человек связался бы с Беловой и выяснил обстоятельства появления клеветнического письма, а не способствовал спровоцированному ее уголовному преследованию.
Добавлю, фальшивку писал человек, лишенный нормальной культуры речи и логики. Чтобы убедиться в этом, достаточно сравнить текст фальшивки с письмом Галины Ивановны, присланным в редакцию «Промышленных ведомостей».
С большой вероятностью можно предположить, что причиной рассылки фальшивки могло быть стремление неких заинтересованных лиц опозорить Галину Белову до дня выборов директора ИЭ РАН и затем посадить в тюрьму, чтобы не восстанавливать на работе даже при удовлетворении иска о незаконности ее увольнения. Но самое главное, тем самым хотели припугнуть всех пожелавших последовать ее примеру. Иначе будет существовать угроза того, что сокращение штатов и прошедшие выборы могут признать незаконными. Поэтому с ненулевой вероятностью можно предположить, что лица, заинтересованные в этом сугубо внутриинститутском «деле Беловой», пребывают в самом Институте экономики РАН.
Тщательное расследование всех обстоятельств увольнения и последующей травли Галины Беловой позволит выявить аналогичные обстоятельства массового сокращения других сотрудников Института, а также его необходимость и целесообразность. Очевидно, рабочая группа Общественной палаты должна будет также изучить дела всех вновь принятых на работу взамен уволенных, и оценить профессиональную эквивалентность и целесообразность таких замен. После этого можно будет ответить на запрос Александра Агеева, манипулировали ли руководители Института при выборах нового директора численностью голосующих путем упомянутых «рокировок» сотрудников.
Очевидно, результаты проверки должны быть изучены ФАНО и приняты меры для устранения в ИЭ РАН нарушений законодательства, повлиявших на результаты выборов нового директора. Выборы проходили в условиях дискриминации «чужого» кандидата и длительной дезинформации сотрудников Института, оказавших негативное воздействие на коллектив и воспрепятствовавших свободе принятия им решений, а также с нарушениями порядка проведения выборов, зафиксированными наблюдателями. Поэтому представляется целесообразным после устранения в Уставе ИЭ РАН и Положении о выборах несоответствий законодательству провести новые выборы директора Института с участием в их организации и проведении независимых общественных наблюдателей.
|
|
