Знаете, как-то надоела та мешанина из Сирии, боярышника и убитого посла, что несется из телевизора и радио. Соболезную семье трагически погибшего Андрея Карлова и тех, кто летел на Ту-154 в Сирию– но жизнь наша мало зависит от той информационной пены, что выливается на нас.
Предпочитаю поговорить о будущем. Оно ведь уже подступило, друзья мои. Роботы начинают вытеснять людей из производства, складского дела, торговли. Сначала они заменят сотни миллионов человек. Потом – и миллиарды. При том, что даже при условии снижения общей рождаемости на планете – из-за переселения человечества в города – численность землян к середине сего века достигнет 8 миллиардов душ как минимум. То есть, поголовье «ненужных» сапиенсов колоссально возрастет.
Все это – новый вызов цивилизации. Как на него ответить?
ОТ ПРЕДВИДЕНИЯ УЭЛЛСА – К СКАЗАНИЮ О БЛЭКЛЕНДЕ
Есть мыслители-фантасты, сумевшие заглянуть намного дальше, чем на век вперед. Об одном из них мы много говорили. Не самый известный роман Герберта Уэллса «Освобожденный мир» (1913 год) на самом деле предвидел XXI век. Страшная ломка цивилизации из-за того, что люди получают в распоряжение небольшие, но мощные источники энергии. Уэллс называет их атомными, но на самом деле они больше смахивают на низкоэнергетические термоядерные реакторы – LENR. Моментально стали ненужными громадные отрасли – добыча угля и нефти. Массовое развитие малой и большой авиации на новой энергии, дешевой и обильной, «отвязало» людские поселения от дорог и рек. Города «рассредоточились». Тем паче, что новые летательные аппараты могли взлетать и садиться вертикально. Ну чем не те аэромобили, что рисует наш друг Владимир Пирожков? Революция в энергетике и транспорте по Уэллсу резко снижает стоимость строительных материалов.
«В ближайшем будущем ожидалось закрытие всех угольных шахт; огромные капиталы, вложенные в нефть, уже не могли быть реализованы; миллионы шахтеров, рабочих прежних сталелитейных заводов, бесчисленное множество неквалифицированных и низкоквалифицированных рабочих в самых различных областях промышленности вышвыривалось на улицу, так как новые машины несли с собой гораздо большую производительность труда; быстрое падение стоимости перевозок губительно отражалось на цене на землю во всех густонаселенных областях; существующие дома обесценивались; золото стремительно дешевело; все виды обеспечения, на которые опиралась всемирная кредитная система, утрачивали былую надежность и незыблемость - банки были накануне краха, на биржах царила паника - такова была изнанка блестящего фасада эпохи.
Таковы были черные и чудовищные следствия "Прыжка в воздух"…»
Так писал Герберт Уэллс в 1913-м, и картина, им нарисованная, полностью соответствует миру, где господствует гибкая, роботизированная индустрия, нанотехнологии, производство тех же нанотрубок, колоссально снижающих надобность в стали и других металлах, в бетоне и пластике. Ибо нанотрубки, добавляемые во все эти материалы в роли легирующих примесей, делают все намного легче и прочнее. Добавим сюда распространение роботов в складском деле, в снабжении-логистике и в торговле, самоуправляемые автомобили, автоматизированные функции государственного управления на самом низовом уровне – и получим яркое воплощение фантазии великого британца.
Но дело в том, что был еще один роман, сумевший провидеть наши дни. Не менее великого провидца – Жюля Верна. Он тоже не относится к самым известным творениям создателя научной фантастики. Это – «Необыкновенные приключения экспедиции Барсака». Верн перед смертью успел написать всего лишь пять глав книги в 1905 году. А дальше «Необыкновенные приключения…» дописывал его сын, издав роман в 1919-м.
Господи, как страстно и упорно я его искал в конце 1970-х! Наверное, это покажется современному читателю диким, но в Советском Союзе тех лет царствовал книжный дефицит. Вернее, книжные магазины имелись, и даже полные книг, но в них вы не могли найти очень многого. Ни романов самого Верна, ни Стивенсона, ни Дюма, ни Ефремова, ни сонма популярнейших – и отнюдь не запрещенных – авторов. Просто книгоиздательство СССР плевать хотело на спрос читателей. Господи, с какой дикой радостью я обнаружил в 1980-м редкий роман Жюля Верна на библиотечной полке в Одессе, изданный в 1960-х на украинской мове. А поскольку украинский диалект Русского языка мне отлично знаком, то впервые я прочел эту книгу как «Незвычайны пригоды экспэдиции Барсака».
Книга и тогда меня поразила. А теперь, уже во втором десятилетии XXI столетия, изумляет еще больше. Итак, в сердце Черной Африки возникает Блэкленд – зловещий «град будущего». Как соединение огромных богатств преступного дельца Гарри Киллера и мощного ума полубезумного гения уровня Теслы – инженера Марселя Камаре. Никому не известный город с высокотехнологичным заводом и передовыми лабораториями, где создано фашистское, кастовое общество. В Блэкленде есть правитель, элита (из гангстеров, Веселые ребята), обслуживающие ее белые свободные граждане и рабы-негры. При этом власть хозяев Блэкленда обеспечивается беспилотными системами, дронами-вертолетами. Они залпами картечи с воздуха могут уничтожить любого противника на дальних подступах. Пилотируемые вертолеты тоже есть. Рабов ловят с воздуха. Господи, и это придумано более столетия назад? Этакое соединение Менло-парка Эдисона, Кремниевой долины, Спарты, ЮАР времен апартеида и Третьего рейха?
«…Это был очень странный город Он стоял на равнине, на правом берегу Тафасассета, реки, совершенно высохшей до того дня, когда воля Гарри Киллера наполнила ее проточной водой; город имел форму правильного полукруга и насчитывал ровно тысячу двести метров с северо-запада на юго-восток, параллельно течению реки, и шестьсот метров с северо-востока на юго-запад. Его площадь, достигавшая, таким образом, пятидесяти шести гектаров, была разделена на три неравные части, окруженные концентрическими неприступными глинобитными стенами высотой в десять метров и почти такой же толщины у основания.
Непосредственно у берега реки, которую Гарри Киллер назвал Ред Ривер, первая секция была очерчена радиусом в двести пятьдесят метров. Бульвар шириной в сто метров, соприкасающийся в двух местах со второй секцией и идущий по берегу реки, пока не встречался e третьей, значительно увеличивал площадь секции, которая достигала семнадцати гектаров. В первой секции обитала аристократия Блекланда, которую со зловещим юмором называли Веселыми ребятами.
За исключением нескольких человек, призванных на более высокие посты, компаньоны Гарри Киллера в момент, когда он основал город, составили зародыш корпуса Веселых ребят. Вокруг первоначального ядра собралась кучка бандитов, сбежавших из тюрем и с каторги, которых Киллер привлек, обещая безграничное удовлетворение их преступных инстинктов. Вскоре число Веселых ребят достигло пятисот пятидесяти шести, и это число не должна было превышаться ни под каким предлогом.
Обязанности Веселых ребят были многообразны. Организованные на военный лад, управляемые полковником, пятью капитанами, десятью лейтенантами и пятьюдесятью сержантами, которые соответственно командовали пятьюстами, сотней, пятьюдесятью и десятью людьми, они составляли армию Блекланда. Война, которую они вели, заключалась в разграблении убогих деревушек и в убийстве тех обитателей, которых не уводили в рабство. Веселые ребята, кроме того, составляли городскую полицию и при помощи ударов бича и револьверных выстрелов управляли невольниками, на которых были возложены все без исключения работы и особенно сельское хозяйство. И, кроме всего, из них же набиралась стража Господина, слепо выполняющая его приказы.
Третья секция, самая удаленная от центра, представляла полукольцо, длиной в тысячу шестьсот метров, шириной в пятьдесят метров, оба конца которого примыкали к первой секции и к Ред Риверу; оно тянулось по окружности города, между наружной стеной и второй секцией, где были заключены рабы. В третьей секции обитали под общим названием Гражданского корпуса белые, не вошедшие в первую секцию. В ожидании, пока освободится место в корпусе Веселых ребят (а это случалось нередко, потому что зверские нравы Блекланда приводили к частым стычкам), они "проходили стаж" в Гражданском корпусе, который можно было, таким образом, рассматривать, как чистилище, а за ним следовал рай - корпус Веселых ребят.
Чтобы существовать, члены Гражданского корпуса занимались торговлей, так как только Веселые ребята содержались Господином на казенный счет. Секция Гражданского корпуса была коммерческим кварталом города, там Веселые ребята находили за деньги любые товары, вплоть до самых изысканных предметов роскоши. Товары покупались торговцами у Господина, добывавшего их или грабежом, или, когда речь шла о предметах европейского происхождения, такими способами, о которых знало лишь его непосредственное окружение.
В момент, когда Блекланд появляется в нашем рассказе, третья секция насчитывала 286 обитателей, среди них было 45 белых женщин, стоивших не более, чем их сограждане-мужчины.
Между первой и третьей секциями была вторая, площадь которой достигала 31 гектара, занимавшая все остальное городское пространство. Это был квартал рабов, число которых достигло тогда 5 778, из них 4 196 мужчин и 1 582 женщины. Здесь они и обитали за немногими исключениями. Здесь были их хижины. Здесь протекала их печальная жизнь…»
ТЕХНОКРАТИЧЕСКОЕ СЕРДЦЕ «ЧЕРНОГО ФУТУРОПОЛИСА»
Но самая интересная для меня лично часть Блэкленда существовала особо. Вчитаемся в строки Верна или его сына:
«…Но кварталы правого берега, которые мы только что кратко описали, не составляли всего Блекланда. На левой стороне Ред Ривера, на берегу, образовавшем холм вышиной до пятнадцати метров, городская стена продолжалась вдоль реки прямоугольником, длиной в тысячу двести метров и шириной в триста метров. Эта вторая часть города, немногим уступавшая по величине первой, так как ее площадь достигала тридцати шести гектаров, разделялась пополам высокой поперечной стеной.
В одной половине, расположенной на северо-западном склоне холма, находился публичный парк - Крепостной сад, соединенный Садовым мостом с секциями Веселых ребят и Гражданского корпуса. В другой половине, на вершине холма, находились жизненные центры города.
В северном углу, смежном с парком, поднималось обширное четырехугольное сооружение, окруженное уступчатой стеной; северо-восточный фасад его, высотой около тридцати метров, круто обрывался у Ред Ривера - это был дворец, как его обычно называли, - в нем жили Гарри Киллер и девять его старинных компаньонов, возведенных в сан советников. Странные это были советники, которых скорее следовало назвать сообщниками преступлений их главаря.
Странные советники! Их главной обязанностью было проверять, выполнены ли приказы и безапелляционные приговоры никому не доступного и почти невидимого властелина.
Другой мост, заграждаемый на ночь крепкой решеткой, Дворцовый мост, соединял местопребывание Киллера с правым берегом. К дворцу примыкали две казармы: одна - для дюжины рабов, выполнявших обязанности слуг, и для полусотни негров, выбранных из числа тех, кого природные инстинкты влекли к жестокости, и составлявших Черную стражу; другая - для сорока белых, отобранных по тому же принципу, которым доверяли управление сорока летательными машинами, называемыми в Блекланде планерами.
Удивительное изобретение гениального мозга, эти чудесные машины, благодаря усовершенствованиям, о которых вскоре будет сказано, пролетали безостановочно пять тысяч километров со скоростью четыреста километров в час. Вездесущием, которым, казалось, обладали пираты Блекланда, они обязаны были планерам, позволявшим исчезать немедленно после совершения преступлений; на них же основывалось и деспотическое могущество Гарри Киллера…»
«…В самом деле, посредством страха Киллер управлял неведомой империей, столицей которой был Блекланд; посредством страха он установил и поддерживал свою власть. Тем не менее самодержец предвидел возможность мятежа белых или черных подданных. Из благоразумия он построил дворец таким образом, что он господствовал над городом и держал под угрозой пушек жилые кварталы, сад, казарму. Всякое возмущение было бы сигналом ко всеобщему избиению, и мятежники не имели бы возможности убежать. Пустыня представляла непроходимый барьер, и читатель скоро увидит, что, раз попав в это логовище, нужно было отказаться от всякой надежды выбраться из него.
Вдобавок ко всему, Блекланд содержался в чистоте и обладал всевозможными удобствами. Не было у Веселых ребят или в Гражданском корпусе ни одного жилища без телефона. Не было улицы, дома, даже невольничьей хижины без водопровода и электричества.
В окрестностях города, основанного десять лет назад среди пустыни, превращение было еще чудеснее. Песчаный океан, окружавший его повсюду, начинался теперь лишь за несколько километров от городских стен. В непосредственной близости к городу пустыню до самого горизонта сменили поля, возделываемые по наиболее совершенным методам, где год от году лучше росли растения Африки и Европы.
…Нет, Гарри Киллер не владел никаким сверхъестественным могуществом и, предоставленный собственным силам, неспособен был бы осуществить такие чудеса. Но Гарри Киллер был не один. Дворец, где он обитал с теми, которых называл советниками, казармы Черной стражи и ангары для планеров занимали лишь меньшую часть последней секции Блекланда. Среди обширного свободного пространства там были еще строения, целый город, заключенный в первом; постройки, дворы и внутренние сады его занимали девять гектаров. Против дворца возвышался завод. Завод был автономным, независимым городом, который Господин снабжал средствами, который он уважал и которого, не признаваясь в этом даже самому себе, немного побаивался. Он только задумал город, но создан был этот город заводом, завод снабдил его и новейшими усовершенствованиями и сверх всего необычайными изобретениями, о которых Европа узнала лишь на несколько лет позже Блекланда.
Завод имел душу и тело. Душой завода был его директор. Телом - сотня рабочих разных национальностей, преимущественно французов и англичан, избранных среди лучших представителей своих профессий и привлеченных сюда могуществом золота. Каждому из них платили жалованье министра, но зато они должны были подчиняться непререкаемым законам Блекланда.
Среди рабочих были представители всякого рода профессий, но большинство составляли сборщики машин. Некоторые из них были женаты, и в описываемую эпоху истории Блекланда завод насчитывал двадцать семь женщин и небольшое количество детей. Эти честные рабочие, представлявшие странный контраст с остальными обитателями города, жили на заводе, выходить откуда им было раз навсегда строго запрещено. Да если б они и захотели выйти, они не могли бы этого сделать, так как Черная стража и Веселые ребята день и ночь бдительно надзирали за ними. Вдобавок они были предупреждены об этом при найме, и никто не пытался нарушить правило, объявленное при поступлении на работу. В обмен за огромную заработную плату рабочие были отрезаны от мира на все время пребывания в Блекланде. Они не только не могли выходить с завода, но даже не могли никому писать и получать письма извне. Таковы были условна найма…»
«Рабочим невозможно было узнать и даже заподозрить, какой образ жизни ведут обитатели города, о котором у них не было никаких сведений; они лишь в крайних случаях покидали завод - этот маленький уединенный городок. Они жили там в своем кругу; девять невольников и невольниц, пленники, как и они сами, помогали женщинам в домашних заботах. В конце концов, они были счастливее, чем на родине, настолько увлекаясь работой, что иногда не бросали ее вплоть до ночи.
Единственным начальником рабочих был их директор, француз Марсель Камаре, и они были недалеки от того, чтобы считать его богом. Марсель Камаре был единственным обитателем завода, который мог свободно из него выходить и бродить по улицам или в окрестностях Блекланда. Он пользовался свободой, и гулял повсюду, однако из этого не следовало заключить, что он лучше подчиненных знал обычаи города, самое название которого было ему неизвестно.
Один рабочий спросил его однажды об этом. Камаре добросовестно подумал и, к большому изумлению подчиненного, ответил:
- Честное слово... Я не знаю... И в самом деле, он не позаботился осведомиться о такой "мелочи". Он об этом и не думал, пока ему не задали вопрос…
…Десять лет назад обстоятельства свели его с Гарри Киллером. В это время мечтой Камаре был удивительный аппарат, способный, по словам изобретателя, вызывать дождь: одна из химер Камаре. Он охотно рассказывал о своей мечте всякому, кто хотел слушать. Узнал и Гарри Киллер об этом изобретении, тогда еще существовавшем только в теории. Но в то время как другие слушатели лишь смеялись над подобными глупостями, Гарри Киллер принял их всерьез и основал на них проект, который позже осуществил.
Гарри Киллер был бандитом, но бандитом с широким размахом, - он понял, как много может получить от непризнанного гения. Случай отдал Камаре ему во власть, он блеснул перед глазами ученого осуществлением его мечтаний, увлек в пустыню, где потом поднялся Блекланд, и сказал ему: "Пусть здесь идет обещанный дождь!" И дождь послушно начал идти.
С тех пор Камаре жил в постоянной лихорадке. Все его несбыточные мечты осуществлялись одна за другой. Все химеры осуществлялись на деле. После машины, вызывающей дождь, появились сотни других изобретений; Гарри Киллер получал от них выгоду, а их творец никогда не беспокоился о том, как они применяются.
…Гарри Киллер хотел дождя, я Камаре сделал дождь. Гарри Киллеру нужны были земледельческие орудия, и Камаре создал усовершенствованные механические плуги, сеялки, пропалыватели, косилки и молотилки, которые пахали, сеяли, пололи, косили и молотили без автономных источников энергии. Гарри Киллер потребовал летающие машины, и Камаре дал ему планеры, способные покрывать пять тысяч километров со скоростью метеора…»
Ну, а дальше в книге появляются вооруженные вертолеты-беспилотники…
ТЕНЬ БУДУЩЕГО
Для 1905-1919 годов – это поистине тень из Будущего, зловещая тень из XXI столетия. Теперь представьте себе такую картину: хозяева Америки добились успеха в осуществлении нынешнего грандиозного плана. США остались единственной державой на острове среди океана хаоса, распадов, смут и гражданских войн, всеобщего озверения и одичания. Устоял ли Китай? Может быть. Тогда он и Америка правят миром сообща.
Америка прошла новую индустриализацию, породила Мир Роботов и Новой Энергии, она отгородила свою североамериканскую метрополию с общим населением под полмиллиарда душ протекционистскими барьерами. Правящая каста нового мира обрела Курцвейлево физическое бессмертие (или многовековую жизнь), превратившись в новую расу – высших и сверхразумных. Благо, этому споспешествовали успехи в биомедицине, нанотехе и вычислительной технике.
Высшая раса живет именно в таких «блэклендах». Но если в Метрополии соблюдаются какие-то приличия, и рядовые подданные Североамериканской империи еще заняты на строительстве коммуникаций, на облагораживании лесов и в создании великолепных ландшафтов; если часть их составляет отлично вооруженную армию Империи и ее флот, то между нею и Поднебесной лежат, по сути, дикие поля, где никаких ограничений и приличий не существует. Территории бывших СССР, Афганистана, Индии, Ирана, Турции, Междуречья, государств Ближнего Востока, Евросоюза… Та же Африка, и черная, и арабская. Огромная Южная Америка. Все это населено одичавшими, деградировавшими людишками, выживающими в трущобах на месте некогда горделивых мегаполисов и в деревнях с натуральным хозяйством. Новому миру не нужно и столько же сырья, как сегодня, ни стольких рабочих рук, пускай и самых дешевых, неприхотливых. Это – лишняя биомасса, которую нужно сократить в числе. Попутно используя ее для удовлетворения самых низменных, самых садистских, самых сексуально-извращенных наклонностей господ.
Видите эти блеклэнды нашего будущего? Те же боевые дроны-беспилотники. Конвертопланы, вертолеты и самолеты всех видов, вместе с гибридными летательными аппаратами – потомками цепеллинов. Каждый «блэкленд» представляет собой еще и аэротрополис – в нем есть полноценная воздушная гавань. Все необходимое население «блеклэндов» может получить по воздуху, любые продукты и комплектующие. На месте завода Камаре – белоснежные корпуса, в которых – и стереопринтеры, и умные обрабатывающие центры, и роботы. Там есть и порошковая металлургия, и производство нанотрубок, и вообще самых волшебных по качеству материалов. Здесь вообще можно создать все, чего душа возжелает. Прообразы таких производств будущего – Центр масштабного прототипирования в МИСиСе, что создает Владимир Пирожков.
Все это снабжается дешевой и чистой энергией, вырабатываемой то небольшими термоядерными реакторами, то установками LENR. Все жилища имеют доступ в Глобонет, все они – «умные». К услугам господ и их помощников – самые экологически чистые продукты, вкусная пища с целебными свойствами, системы полной переработки отходов. Биоинженерия позволяет создавать живое с заданными свойствами. Каста господ даже восстанавливает флору и фауну прошлого. Между их поселениями протянуты трассы наземного скоростного транспорта. Быть может, и задуманные Маском «гиперпетли» - модули, мчащиеся со скоростью самолетов в вакуумных тоннелях. А может, это – поезда-магнитопланы и эстакадные экранопланы.
Существуют и океанские варианты «блеклэндов» - плавучие города в теплом поясе планеты. Представители расы господ могут легко перемещаться из наземных поселений на морские. Или перелетать в обширные зоны отдыха для избранных. Тут вам – и пляжи из золотистого песка с пальмами, лазурно-прозрачными водами и купами тенистых пальм. С потрясающими по красоте закатами в Индийском океане. И живописные леса умеренного пояса. И даже тайга. Население планеты планомерно сокращается до максимум двух миллиардов душ. Голод, резня, контролируемые эпидемии косят ненужную биомассу с впечатляющей скоростью. А уцелевшие глядят на расу господ, как на богов во плоти. Никакого исламского террора «блэкленды» не боятся: в них нет никаких мигрантов, никто не может безнаказанно приблизиться к ним, не будучи уничтоженными боевыми роботами или ударами с орбитальных штурмовиков. Любое движение контролируется средствами космической, воздушной, наземной и подводной (акустической) разведки. Мусульмане могут взрывать лишь друг друга и пугать деградировавших, обветшавших остатков старых городов на месте бывшего Евросоюза. Но кому интересны эти облупившиеся трущобы?
«Города богов», грозные, внушающие трепет и восхищение, недаром разбросаны по всей Гее-Терре. Ибо они выполняют еще одну важную функцию: поглощают излишки знати, спасают Империю от «элитного перенаселения». Они ослабляют борьбу за власть в имперских землях. Пусть многие тешат слои властолюбие, садизм и сладострастие в провинциально-колониальных усадьбах. В этом мире все старые религии, все эти христианство и магометанство, иудаизм и буддизм остались лишь у парий, у существ низших рас. Здесь и капитализма уже нет. Только не коммунизм пришел ему на смену, а новое, кастово-рабовладельческое общество. О чем Максим Калашников давно предупреждал…
(Продолжение следует)
|
|
